Добавлено: Ср Сен 30, 2020 5:43 pm Заголовок сообщения: В память о любимых друзьях...
Годы идут, меняются взгляды, мировоззрение, судьба вносит все новые коррективы, но неизменными остаются - память, вера, надежда, любовь...
ПОСВЯЩЕНИЕ
В память о моей подруге, однокласснице моего брата, нашедшей почему-то именно во мне воплощение своей неугасимой любви к счастливому детству, к маленькому городку в отрогах Западного Тянь-шаня, яркой и живой звездочке, не всеми оцененной и понятой.....
Имя ее - Вера Потапкина, по мужу Вера Салихова.
Предисловие: как-то, несколько лет тому, о чем скажу позже, позвонила внезапно Вера. Началось наше общение. Потом несколько лет его не было и вот снова ее звонок, а это уже был 2016 год.
Началось общение, иногда жаркие споры о реальных событиях в Украине, на Донбассе (она до конца осталась в СССР), и только когда ее не стало я понял, как был иногда не прав, не оценил ее страдающую в ностальгии и любви душу. Сейчас хочется ее обнять, утешить, приласкать словами, но, увы....
И вот 13 сентября этого года ее не стало.
Тяжело переживаю ее кончину, хотя... нас давно разъединяли годы, расстояния, житие наше скромное.
И вот она прислала мне свои рассказы; это была изумительная проза. Я прочел их на одном дыхании. В них все: детство, юность, отрочество, первая любовь, любовь к жизни.
Догадываюсь почему она не опубликовала эти рассказы, но я решил в ее память сделать это для НЕЕ.
Возможно, прочтут рассказы ее друзья, одноклассники, знакомые, узнают в них себя и вспомнят добрым словом мою и их подругу - скромную женщину, учителя русского языка и литературы, в последующем -директора школы в г. Кузнецовск (УКраина), комсомольского лидера, замечательного человека!!!
Сегодня День Ангела для Веры, Надежды и Любови. А я только сейчас догадался почему именно сегодня Вера пришла ко мне в душу...
Начинаю публиковать рассказы Веры Потапкиной в ее память!!!
ВСТУПЛЕНИЕ
Сын как-то спросил своего отца: "Как вы жили раньше без доступа к технологиям :
без интернета,
без компьютеров,
без телевизоров,
без кондиционеров,
без мобильных телефонов?"
Отец ответил:
"Точно так же, как ваше поколение живет сегодня:
без молитв,
без сострадания,
без чести,
без уважения,
без стыда,
без скромности,
без чтения книг.....
Мы - люди, которые родились между 1945-1985, являемся благословенными.
Наша жизнь - живое тому доказательство:
играя и катаясь на велосипедах, мы никогда не носили шлемов. Мы не боялись одни ходить в школу с первого дня учёбы.
После школы мы играли до заката.
Мы никогда не смотрели телевизор по полдня.
Мы играли с настоящими друзьями, а не с друзьями из интернета.
Если мы когда-либо испытывали жажду, мы пили водопроводную воду, а не воду в бутылках.
Мы мало болели, хотя раньше мы делили один и тот же стакан сока с четырьмя друзьями. Наши родители лечили нас копеечными средствами отечественного производства или при помощи народной медицины.
Мы никогда не набирали вес, хотя мы ели много хлеба и картошки каждый день.
Мы привыкли создавать свои игрушки и играть с ними.
Мы делились своими игрушками, книжками.
Наши родители не были богаты. Они дарили нам свою любовь, научили нас ценить духовное, а не материальное, дали нам понятие о настоящих человеческих ценностях - честности, верности, уважении, трудолюбии.
_У нас никогда не было:_
мобильных телефонов,
DVD,
play station,
XBox,
видеоигр,
персональных компьютеров,
интернет - чата. *Но у нас были настоящие друзья!*
🔹Мы посещали дом нашего друга без приглашения, нас угощали простой и скромной едой.
🔹Наши воспоминания были на черно-белых фотографиях, но они были яркими и красочными, мы листали с наслаждением семейные альбомы и хранили с благоговением портреты наших предков.
🔹Мы не отправляли на помойку книги, мы стояли за ними в очередях и потом запоем их читали.
🔹Мы не выносили свою жизнь на чужое обозрение и не обсуждали с таким упоением чужую жизнь, как это делаете вы - выставляя свою жизнь напоказ в Инстаграмме, обсуждая прилюдно в масс-медиа-пространстве свои семейные тайны.
🔹Мы - уникальное и наиболее понимающее поколение, потому что
🔹 *мы - последнее поколение, которое слушало своих родителей*,
кроме того, *мы - первые, кто должен был слушать своих детей.*
🔹И мы - те, кто всё ещё умнее вас и помогает вам.
🔹Мы - ограниченное издание.
Наслаждайтесь нами!
Учитесь у нас!
Цените нас!
Прежде, чем мы исчезнем."
Последний раз редактировалось: Павленко Анатолий (Ср Сен 30, 2020 8:04 pm), всего редактировалось 2 раз(а)
Добавлено: Ср Сен 30, 2020 6:22 pm Заголовок сообщения:
Вот с этой страницы с посвящения мне от Веры и начинается первый рассказ Веры.
О фото:
Это фото сделано где-то в 1969-1970 году, когда на очередной праздник Дня Победы, 9 Мая, был поход группой одноклассников в Аблык-сай, вернее, в район верхней ореховой рощи.
Это , как мне помнится, 10А класс СШ №1 нашего городка. А на фото -Вера Потапкина, Саша Мартынюк и Миша Констинчук. Привал...
Последний раз редактировалось: Павленко Анатолий (Сб Окт 03, 2020 11:41 pm), всего редактировалось 5 раз(а)
Добавлено: Ср Сен 30, 2020 6:45 pm Заголовок сообщения:
[b][b]АВТОГРАФ ЛЮБЯЩЕГО СЕРДЦА[/b][/b]
Ох, уж, этот пушкинский "цветок засохший, безуханный, забытый в книге...". Вечная тема воспоминаний, навеянных внезапным запахом, звуком, предметом.
На этот раз "Орфоэпический словарь", потревоженный за какой-то надобностью, из недр своих мудреных низверг черно-белый снимок - запечатленное мгновение ее ранней юности. На фоне живописных отрогов Тянь-Шанского хребта у стройной пушистой елочки-арчи она стоит, улыбаясь, оттянув одной рукой давившую плечо лямку рюкзака.
Побокам на своих рюкзаках сидят Мишка и Данька. Мишка - боцман, низкорослый, широкогрудый и плотный, - в неизменной в таких походах тельняшке. Долговязый, худой Данька, лицом напоминавший юного Блока, - в свободно свисающей с его костлявых плеч ковбойке.
Десятый класс... Прощальное лето, прощальный поход.
Продолжение следует...
"Воспоминание безмолвно предо мной свой длинный развивает свиток".
Пушкина Ольга любила благоговейно именно с тех романтично-юных лет. Но любила его не хрестоматийного, школьноо, с обязательным "дядей самых честных правил" и "я вас любил", "Я вам пишу", а того, что у каждого - свой.
Понятно, что Данькина влюбленность в Репку (производная от ее фамилии - Резпкина) была явлением естественным и органичным. Ибо не только лицом напоминал он рыцаря Прекрасной Дамы. Его собственные посвящения Репке были по-блоковски символично возвышенными:
Оль-га... В твоем имени - колкие льдинки,
Как осколки чего-то былого...
[u]
А вполне земной и крепкий Мишка-боцман в дружбе с Репкой и Данькой реализовал потребность сильной, волевой натуры оберегать, быть опорой хрупким, слабым созданиям.
Однопартники с первого класса, Мишка и Данька являли собой современную пародию на Дон Кихота и его верного оруженосца. Больших усилий стоило их сверстникам удержаться от иронических усмешек, узрев на школьной дискотеке комическое явление: Она - тургеневская Ася- в сопровождении Мишки-Санчо и долговязого Даньки Печального Образа. И лишь решительный, предупреждающий взгляд Боцмана лишал ребят удовольствия поостроумничать в их адрес.
Да и нечасто удостаивала Репка своим вниманием школьные культурно-массовые мероприятия, и выглядело это не иначе, как :" Что же делать - и Боги спускались на Землю". Им троим вполне доставал общества друг друга.
[b]"Меж ними все рождало споры и к размышлению влекло".[/b]
Любимым местом их посиделок , где они, по выражению Мишки, соображали на троих, то есть обмысливали сходство и различие взглядов по вопросам, с юности бередящим сознание, этим "клубным" местом была для них зеленая беседка на берегу искусственного озера в городской зоне отдыха (Ольга называла ее, разумеется, Лицеем).
-- Мне мать опять сегодня: такой я не такой, что у нее душа за меня болит. А я вот думаю: душа болит - это что и где? И потом, вот душевнобольной -у него, значит, тоже болит душа? - примерно так обычно определял тему Данька.
--Человек - существо биологическое, голова -наш биопроцессор. И совесть, и душа, любовь, азарт, что там еще, подобное - все в ней. И душа болит -там: нарушение биохимических процессов. -_Это уже Мишка - Базаров нашего времени.
--Ага, - оживлялась Репка, - а нейрохирург, оперирующий на человеческом мозге, - инженер человеческих душ! Нет, тут, действительно, есть нераскрытая тайна: каким образом, например, можно словом прибить эту душу, да так, что ей, пришибленной, и свет будет не мил? И словом же можно ее поднять, окрылить.
--Вот и понять бы: что именно прибить, обьясни мне, что окрылить? А вот Богу душу отдать, говорят, возвратить вроде бы -это как? А дальше? - Даньку больше всего воловали мистические вопросы смертности человека и бессмертия его души.
--Вот-вот: душа обычная - душа крылатая-душа убитая... Что, где и как меняется??[/u]
Добавлено: Ср Сен 30, 2020 11:02 pm Заголовок сообщения:
"Орфоэпический словарь, одаривший Ольгу воспоминаниями поры ее взрослеющего детства, лежал на столе, открытый на странице с оглавлением "- ДАР -": дарить, дарит, дарящий, даренный.
Словарь, одаривший...Судьба, одарившая...Подарок судьбы...
А самый необычный, самый дорогой душе на всю ее оставшуюся земную жизнь подарок она получила от Даньки в день своего шестнадцатилетия.
Ольга была ноябрьская. "И с каждой осенью я расцветаю вновь", - это тоже роднило ее с любимым гением.
Шестнадцать лет - дата не круглая, но знаменательная: со-вершенно-летие -первая вершина лет, жизни.
Для Мишки, делового и практичного не по годам, вопрос о подарке Оле был приятно разрешимым. На деньги с летнего лагеря труда и отдыха старшеклассников был куплен настольный письменный прибор с двумя ручками. Но сюрпризным моментом готовился Олин портрет - огромная матовая фотография размером с большой настенный календарь. Вопреки малосентиментальной натуре автора портрет этот получился замечательным. Это была по-настоящему художественная фотография6 она не льстила оригиналу, отображая лучшее и главное в нем. Лучшее - и во взгляде, ясном, по-детски доверчиво открытом (это о нем Данькино:" Твои глаза как чистые озера, где крошечные камешки на дне, где водорослей тонкие узоры..." Лучшее - в ненарочитой, естественной полуулыбке. Вообще, портрет этот отличался и "лица не общим выражением", и в то же время от него как бы веяло свжестью юности, с ее мечтательностью и жизнелюбием, безоблачным оптимизмом и доверием к жизни.
Шестнадцатый день рождения...
Для их городка, уютно и живописно расположившегося в горах, первый легкий снежок в ноябре - как примерка возможных вскоре зимних одежд . И субботний денек, и этот снежок с арбузно пахнущим морозцем - все так счастливо сошлось в этот день!
Госьей, как обычно, было немного, только самые-самые. В их числе одноклассница - подруга Оли. Удивительной особенностью ее внешности было редкое природное сочетание белокурых волоси темных бровей и ресниц, подчеркивающих выразительность больших серых глаз. И имя у подруги было очень ей подходящее - Элька, Элина.
Из особо приятных гостей была Олина крестная - Галина Борисовна, врач -окулист. "С такой крестной дитя без глазу не останется", - бабушкина каламбурная шутка. Врачами, кстати, были и мамы Репки и Даньки, а в недавнем прошлом и сама Бабуля, в честь которой названо единственное чадо в семье Резяпкиных. Должность же папы, горного инженера, в раннем детстве для Оли звучало как магическое заклинание: маркшейдер.
В их городке основную часть интеллигенции составляли горные инженеры (город был основан на разработке урановых рудников), врачи и учителя, в том числе и преподаватели особенно памятной Оле музыкальной школы. Один приятель, Ромка, сосед по лестничной площадке, высокий, красивый мальчик годом старше ее, был сыном завуча этой школы, Валентина Николаевича Райтура. Ромкина мама вела уроки музлитературы. Резяпкины и Райтуры по-соседски дружили семьями. В Ромке, обладающем незаурядным чувством юмора, Бабуля всегда находила приятного собеседника. Об их семье она говорила:" Самое ценное в доме Райтуров - это "Вэщщи" Моцерта и Шульберта".
Гостей было не много, но готовились и праздновали по полной программе, с обязательными в подобных случаях Бабулиными слоеными пирожками, яблочным суфле, домашним мороженым и маминым фирменным тортом" Мазурка".
И, как всегда в этот день, было много хризантем, благополучно переживших первый заморозок и снежок.
А в прихожей - обрамленная воздушными шарами, тоже традиционная, красочная и остроумная семейная газета-коллаж "Домком" с иллюстрированной поэмой "Олеада".
Из подарков наибольшее впечатление на всех произвел фотопортрет от Михалыча, ка звала Боцмана Бабуля (хотя отчество у Мишки было иное). "Боттичелли отдыхает", - непонятно для Мишки комплиментарно отозвался о портрете младший из Райтуров. Их музыкальный подарок был не менее высокого художественного достоинства: под аккомпанемент мамы-пианистки отец с сыном исполнили на музыуц Ратура-старшего сонет Шекспира:
[i]Мы говорим, что, Оля, вы прекрасны,
Как все, кто смертной матерью рожден,
А не как Солнце или месяц ясный.
Последние строки сонетного романса:
Я не хочу хвалить любовь мою-
Я никому ее не продаю, -
очень убедительно прозвучали у Ромки, потому что в этот момент он смотрел на Элю, смущенно пригласившую темными ресницами лучистость голубовато-серых глаз.
А как же Данькин подарок?
Даньки на дне рождения не было по причине обычной для него по осени ангины. "Я каждой осенью заболеваю вновь", - чем не начало Данькиного романса??...
Его подарок вместе со своим вручил Оле Мишка: огромные, солнечного цвета хризантемы, кассету песен Визбора и нарядный конвертЮ в который обычно вкладывают поздравительные художественные открытки.
ПРи этом Мишка заговорщицки передал Данькину просьбу: извлечь содержимое конверта после праздника, наедине. [/i]
Данькина ангина была противно хронической, ее чреватость уже давала знать о себе в сбоях работы Данькиного сердца.
В самый канун дня рождения Оли Елена Александровна - мама Даньки, а по совместительству врач-инфекционист-заехала на машине "Скорой помощи", оборудованной прибором ЭКГ. Но попытка сделать сыну электрокардиограмму на дому оказалась неудачной: прибор, видимо, выработавший к тому моменту весь свой ресурс, чертил на этот раз не ритм биения Данькиного сердца, а выделывал какие-то коленца "на свободную тему". И Даньку пришлось на этой же машине транспортировать в поликлинику.
В кабинете ЭКГ Елена Александровна передала сына на попечение своей тезке - медсестре Алене. Молодая женщина, всегда приветливо улыбчивая, на этот раз имела вид какой-то озабоченности и беспокойства. Уложив Даньку, раздетого по пояс, на кушетку, над которой висел смешной плакат - наглядное пособие: в каком виде должно предстать лицам обоего пола перед процедурой анализа жизнедеятельности их биологического мотора,- Алена вдруг о чем-то спохватилась и , всплеснув руками, побежала в смежную комнату.
Данька остался лежать в благоговейной тишине кабинета, предоставленный самому себе. Неприятно холодила правое заплечье клеенка кушетки - с нее сползла больничная, с жирным казенным штампом простыня. Под теплой шейной повязкой опять дала о себе знать тупой болью в воспаленном горле ангина. Данька зачем-то пересчитал количество пальцев на босых ногах демонстрантов с плаката и уставился в потолок. Туту он вспомнил про завтрашний день рождения Репки. Ему так хотелось быть вместе со всеми, кто разделит с ней радость этого события! На взволнованную обеспокоенность Данькино сердце чутко отреагировало сбоем ритма. И Даньку осенило! Теперь он точно знал, каким необычным будет его поздравление и первое, не стихотворное, признание Ольге.
Тут очень кстати, поспешно извиняясь, возвратилась Алена. Привычными движениями прохладных рук она установила на теле Даньки все связующие с аппаратом контакты. А Данька тем временем, прикрыв ставшие от волнения горячими глаза, постарался предельно сосредоточиться на мыслях об Ольге. Физически ощущаемую им в этот момент душу плавило томительно-замирающее, как при воздушной яме в самолете, чувство. Его он и старался передать, переправить по этим проводкам тем строчкам кардиограммы, что писались в эту минуту биением его сердца.
Вдруг мерное жужжание записи прервал мгновенный треск и крошечная вспышка перегоревшего контакта - машина, видимо, не выдержала такого накала человеческого чувства.
_Ну, надо же, - поначалу огорчительно отреагировала Алена. - Но, кажется, почти успели, и этого будет достаточно.
Так же привычно и быстро освободив Даньку от проводковых пут, она велела ему, с его ангиной, одеваться как можно быстрее. Потом, к едва скрываемой Данькиной радости, сказала:
--Наш кардиолог на областном семинаре. Елена Александровна просила твою кардиограмму передать ей - в поликлинике напишут заключениею
Изьяв из аппарата ленту ЭКГ и сделав на ней какие-то пометки, медсестра свернула ее, вложила в конверт и вручила Даньке:
-- Вот, отдашь маме.
Проводив гостей и почуствовав в завершающих любой домашний праздник заботах, Оля наконец-то прикрыла дверь свой "каюты".
В пять лет, впервые увидев море, девочка, детство которой проходило среди горных пейзажей, была ошеломлена огромностью зеленовато-синего простора, да еще и живого: дышащего и шумящего. У детей в их городке часто развивалась близорукость, потому что горы повседневно ограничивали горизонт обзора. А тут!!! Олина личная "среда обитания" с тех пор стала наполняться тем, что было связано с так поразившей ее морской стихией. Это и набор мебели для детской, с синей волнистой декоративной отделкой. Ручки на ее дверцах и выдвижных ящичках имели формы морских обитателей: конек и звезда, краб, рыбки и черепашка. Хорошо сочетался и настенный аквариум, и синий овальный коврик на полу, желто-коричневым окаймлением, и огромный плакат-фотография фрегата, висевший на внутренней стороне двери, и изящный макет бригантины ( подарок отца) на полке над письменным столом, среди десятка мелочей и сувениров, привозимых ежегодно с отдыха на море.
Включив торшер и подсветку аквариума, насыпав уже полусонным рыбкам корм, Оля разложила принесенные подарки. Конечно же, ей не терпелось узнать, что содержится в конверте от Даньки. Но она намеренно оттягивала эту минуту маленького "открытия", после которого загадка или тайна перестает быть таковой.
С конвертом в руках Оля присела на край неширокой тахты, служившей ей кроватью. Напротив было окно. За легкой занавеской, слегка колеблемой свежим ветерком из открытой форточки, за стеклом снова падали хлопья мокрого снега. И этот мерно падающий снег, и рыбки, медленно парящие в аквариуме, и тихая мелодия по радио за стеной, мягкий свят торшера и подсветка как бы возвращали Ольгу из особого, праздничного мира, в привычный мир уютной повседневности.
Помедлив, Оля извлекла содержимое конверта. К удивлению, это был медицинский двойной (книжечкой) бланк, внутрь которого одним концом была вклеена сложенная гармошкой широкая лента с четко вычерченными зубцами кардиограммной спирали. Не только Оле, готовящейся продолжить врачебную династию, было ясно по асимметрии периодов записи: сердце билось напряженно, неровно: то острый всплеск угла вершины, то замирающее падение с предельной высоты...
Соскользнув , лента серпантином свесилась с Олиных колен. Во всю ее длину, контрастно черному графику, крупными алыми буквами неровного Данькиного почерка было написано: " АВТОГРАФ ЛЮБЯЩЕГО СЕРДЦА" и дата ее шестнадцатилетия.
..."ДАРить, ДАРит, ДАРящий" , словарь научал уДАРению. и НЕ ТОЛЬКО...
БлагоДАРная память Ольги Александровны Левадиной ( в девичестве Резяпкиной) одарила ее воскрешением того, что в душе каждого из нас с течением времени становится "чем старше, тем сильней", дороже - светлыми, теплыми воспоминаниями о городе детства , о школьной юности и ее друзьях.
Ольга смотрела на фотографию и будто вновь вдыхыла горно-хвойный воздух, слышала немолчный плеск и журчание хрустально прозрачной горной речки, ощущала запах влажных от первого мокрого снега хризантем...
На фотографии, в отличии от Мишки, смотрящего уверенно и прямо, Данька задумчиво глядел куда-то в сторону склона гор...
... Среди вещей, переданных Елене Александровне - матери Даниила Гордона, погибшего в Афганистане,- была записная книжка. Последняя запись в ней - крупными буквами неровного Данькиного почерка:
И Я ГОТОВ , ЛЕТЯ СКВОЗЬ ГОДЫ
МЕТЕОРИТОМ В СИНЕЙ МГЛЕ,
СГОРЕТЬ, СЖИГАЯ ВСЕ НЕВЗГОДЫ,
ВО ИМЯ ЖИЗНИ НА ЗЕМЛЕ.
Неисправимый романтик с предано любящим сердцем.
Вот они - Оля (Вера), Мишка (Мишка), Гена (нет в рассказе), Эля (Надя)
Последний раз редактировалось: Павленко Анатолий (Сб Окт 03, 2020 11:45 pm), всего редактировалось 1 раз
Вот и закончил я публикацию первого рассказа моей неповторимой подруги, Веры Потапкиной, она же героиня рассказа - Репка, Оля Резяпкина.
И как же надо было любить свое детство, маленький, затерявшийся в отрогах западного Тянь-Шаня городок - СВОЮ большую РОДИНУ, чтобы долгих 50 лет тепло тех далеких лет грело душу и сердце Веры.
Какая образность в ее повествовании, с какой детальной чувственностью она описывает маленькое по времени, но ОГРОМНОЕ по значимости для нее событие.
Я близко знаю всех героев ее рассказа, знаю их судьбу и должен сказать:" Лишь она, Вера, сохранила до последнего своего дня чувство душевной любви, беспокойства от ностальгии по тому "ЗОЛОТОМУ" времени, когда она:
"... вновь вдыхала горно-хвойный воздух, слышала немолчный плеск и журчание хрустально прозрачной горной речки, ощущала запах влажных от первого мокрого снега хризантем..."
Светлая о тебе память будет у меня, Вера, думаю, и у твоих друзей, одноклассников, которые уверен, также помнят тот поход в прекрасное время - на майские праздники, когда горы наши обретают неповторимую свежесть, новизну, воздух наполняется ароматами горной весны, пьянящей мелодией звуков природы, птиц, слышны звуки воркования горлицы, склоны одеваются ярко- зеленым покрывалом трав, журчат ручьи в каждом ущелье, туманы бродят вдоль склонов.
Все это ты любила всю жизнь!!
Ты была ценителем прекрасного и это для тебя...:
Последний раз редактировалось: Павленко Анатолий (Ср Окт 07, 2020 5:00 pm), всего редактировалось 1 раз
Вернуть бы тех, кого забрали небеса
Хоть на минутку -лишь увидеть лица
Чтоб посмотреть в давно забытые глаза
Сказать три слова и отпустить их.......
К птицам..
ЧУНЯ
Су-Учхан, туристическая группа с Западной Украины прибыла под вечер пятого дня свой экспедиции по Крымским горам. На ночлег расположились на берегу небольшой горной речки, вдоль которой назавтра был намечен маршрут восхождения к живописным ее водопадам и выше - к древнейшим скальным пещерам.
Ирина Вмкторовна не была членом городского клуба туристов. В экспедицию напросилась, узнав от Стаса, старшего инженера отдела метрологии, о предстоящей поездке в Крым. Молодой, энергичный, коллега Ирины Викторовны был активистом этого клуба. Он и помог осуществиться ее давнему желаниюю Вот уже двадцать лет она живет в украинском Полесье, но за эти годы красоты их озерно-лесного края не затмили ярких воспоминаний детства и юности, проведенных в горной области одной из среднеазиатских республик, ставшей теперь и не ближним совсем для нее зарубежьем.
И вот - она снова в горах.
После ужина - традиционные с давних времен и любимые всеми туристами "посиделки" у ночного костра, с такой же традиционной программой любимого походного досуга.
Для начала, как всегда, под гитару спели несколько любимых "отрядных" песен, обьединивших всех общим эмоциональным настроем. А через некоторое время речь каким-то образом зашла о собаках: у многих дома остались четвероногие любимцы. " Собачья" тема для тех, кто хоть раз в жизни имел собаку, - столь же любима, сколь и неисчерпаема.
-А у вас, Ирина Викторовна, собаки никогда не было? - это Игорь Витальевич , самый старший член группы , почти ровесник Ирины, пытается приобщить ее к общему разговору: ему поручено джентельменское шефство над "новенькой".
-Была одна единственная. Очень давно. Грустная такая история. Сколько потом сын ни просил-мы с мужем больше брать на себя ответственность за судьбу собаки не решались.
-А рассказать не хотите историю эту, грустную?
-Боюсь, длинно получится. Я коротко рассказывать не умею.
-Вот и замечательно. Еще успеем к утру в палатках замерзнуть. Долше здесь, у костра, посидим, погреемся. История -то, наверняка, интересная. А раз грустная, то и поучительная, наверное.
-Интересная? Не знаю... Но вот сколько уж лет прошло, а вспомнила - и снова больно стало.
Сердобольный Стас поспешил вступиться:
--Ну, тогда лучше не надо.
Но тут уж весь женский состав заинтересованно оживился.
--Нет, вы лучше расскажите,- убеждали охотницы до рассказов о душевных переживаниях. --Вам следующий раз не так тяжело уже вспоминать об этом будет.
--Да мне не тяжело, а жаль становится. И чувство вины какой-то...
Ирине Викторовне уже самой хотелось воскресить воспоминания, так живо навеянные ее пребыванием здесь, в Крымских горах.
--Мы тогда далеко отсюда, в среднеазиатских горах, жили. Еще при Союзе. Город маленький, уютно-живописный. Многие из соображений полезного досуга дачами обзаводились, мы тоже. Ведь природа -вокруг, повседневно, так что и замечать, вроде, перестаешь - привыкаешь. Наши дачи по склону горы как бы врублены были все, ступенями, с домиками небольшими деревянными. И так хорошо было там, такая красота!!! А воздух!! Подобный вот этому, который по утрам здесь тоже "чист и свеж, как поцелуй ребенка".
Мы с мужем в то воскресенье ( а был конец лета или начало осени) уже уходили с дачи. Немного раньше обычного: нужно было Мишку, сына, у мамы забрать, кое-что к предстоящей неделе сделать. И тут откуда ни возьмись - она. Так неожиданно. Как черт из табакерки, сказала бы, но и добавила - приветливый и симпатичный.
Муж мне:" Смотри, какая чуня!"
Смешная, милая, усато-бородатая морда. Такая, знаете: когда собака - дворняга в третьем поколении, но вот от далекого терьера - еще что-то в этой моде... Шерсть цвета серого валенка с черными вкраплениями. Забавный такой усато-бородатый валеночек, смотрящий на тебя предано, но без малейшего намека на заискивание!
Пока Валера, муж, закрывал дачу, я угостила собаку чем-то из остатков домашней снеди. Чуня чуней, а ела с заметным достоинством, с таким вот - "благодарю вас, вы очень любезны".
Мы думал, что в благодарность, из вежливости, она сопровождала нас при возвращении домой. Ведь явно не беспризорная - воспитанная, умная, милая. Но на подходе к нашему дому она не только не отстала, а первая, как бы по праву и привычно, вошла в двери подьезда.
--Ну, и что будем делать? засмеялся муж.
Свинством было бы с нашей стороны не пригласить ее в гости, и уж тем более - прогонять ( типа:" А ну пошла отсюда! Пошла, кому говорят!")
-Вот Мишке радость будет! Представляешь, откроет дверь - Чуня!
Не сговаривались, она - Чуня.
В квартиру Чуня вошла совершенно как в дом родной. Трусцой за мной на кухню и - под стол, уютно так устроилась и морду - на лапы: спокойно, дескать, с вами, все как всегда прекрасно. Переглянувшись, мы с мужем рассмеялись одновременно.
--Давай быстрее - за Мишкой-, подтолкнула я в плечо Валеру, потому что времени до вечера оставалось немного.
А город наш был замечателен еще тем, что, маленький,, он состоял из двух частей, и в другую его половину, где жила моя мама, нужно было ехать минут десять. Это был единственный городской маршрут, проблем с транспортом не было. И , кстати сказать, нашим гостям, приезжим, такая поездка была в большое удовольствие: извилистая живописная дорога шла вдоль прозрачной горной речки, говорливо бурлящей по большим и малым перекатам.
В тот вечер я, понятно, с особым интересом ждала возвращения Валеры с Мишуткой.
Все это время собака спокойно так, по-домашнему, дремала под кухонным столом, лишь изредка настороженно приподнимая морду на неожиданный резкий звук: что-то могло загреметь у меня под руками в ванной или тут же, на кухне. Забавны были мохнатые треугольнички ее ушей, чуть подрагивающие от напряженного внимания.
Еще не успел прозвенеть дверной звонок, а Чуня , не издав ни звука, была уже в прихожей.
__Да, Чуня, свои,--ответила я на вопросительный взгляд ее умных глаз
Дверь отворилась.
---_Соба--а-ка, - и такое изумление в широко открытых детских глазах, в разведенных ручках застывшего на пороге трехлетнего малыша, и, как выдох надежды, --На--а--ша...
В ожидании этого момента я, открыв дверь, отступила назад. Чуня, По-мягкоигрушечному усевшись у моих ног, от любопытства забавно поводила головой в стороны.
Настолько изумленный, малыш медленно, опасаясь, что чудесное видение исчезнет, мягко так. осторожно переступил порог, не сводя глаз с собаки.
Чуня, спокойно сойдя с прежнего места, села перед ним. Усато-бородатая морда была приветливой и как бы улыбалась. Мишутка наклонился, забавно опершись одной ручкой на колено, а ладошкой другой бережно и нежно погладил ее, не по голове, как можно было ожидать, а по морде. По щеке, сказала бы я, будь перед ним не собака. Большие темно-карие глаза сына излучали на Чуню столько восхитительной нежности! И, млея в ней, собака застыла, лишь трогательно помаргивая умными глазками да хвостом по полу - как маятником. Этот взаимный гипноз пришлось прервать по необходимости дальнейших дел:
--Ну, что же ты, Мишутка?? Идите с Чуней лапы мыть. Будем ужинать.
--Чу--у--ня...- малыш медленно и неохотно выходил из состояния восхищенной восторженности.
Вот так в нашем доме и появилась собака.
Поначалу мы недоумевали, радуясь, что ее не ищут: найдись хозяева - конечно, пришлось бы с ней расстаться, понимая, что потеря такой замечательной собаки... Ну, в общем, понятно. Но я и тогда и позже задавалась вопросом: как, почему она оказалась в тот день на даче, рядом с нами , откуда?? Это, кажется, в песне какой-то или сказке:" Кто ты, откуда и куда..." В сказке , наверное. Тогда у нас тоже было подобное чуду - необьяснимое что-то.
Чуня оказалась не только умной и чистоплотной, но и приятной в общении собакой, у которой будто бы и не было каких-либо, обязательных для нас, людей, недостатков. Но один все же был. Роковой. В смысле -решивший судьбу нашей Чуни. Порешивший... но... ( Ирина Викторовна махнула рукой, отдаляя на время трудные воспоминания) - потом об этом.
В привычный распорядок со следующего утра теперь вошли мои ранние прогулки с собакой. И совсем они были не в тягость, наоборот. Вы заметьте, у владельцев собак цвет лица здоровее и свежее: в любую погоду собака выводит хозяйку подышать свежим воздухом , пообщаться с природой. В одинаковой степени мы с Чуней сопровождали друг друга в этих прогулках. А по утрам, вам ли ли мне говорить, как ободряюше свеж горный воздух! Возвращаясь домой , на последней, но всего лишь третий этаж мы с сестрой моей меньшей взбегали с запасом энергии - на многоэтажку!
Своей главной повседневной обязанностью Чуня почитала охрану нашей безопасности. В неусыпной бдительности ей нельзя было отказать даже дома. Нужно было видеть, как отчаянно она бросалась первый раз на пылесос, приближающийся к Мишкиной кроватке. С какой решительной яростью бросалась Чуня тогда на щетку пылесоса! Ее глазами: угрожающе мерзкое гудящее чудовище, то отступая, то приближаясь вновь, медленно подбиралось к ребенку. Что с того, что хозяин рядом. Он явно недооценивает опасность! И кто, как не она - решительно и в клочья! Без всякого сомненья, не выключи мы пылесос - она , маленькая, смелая и преданная, защищала бы Мишку, насколько достало бы сил. Чуней нельзя было не восхищаться, не ставить ее себе в пример.
Как было б все здорово - пойми и смирись Чуня с необходимостью в будние дни оставаться дома одной. Без нас? Нет, этого наша собака никак не могла себе позволить.
Дня через три зашла к нам соседка напротив, пенсионерка Сара Давыдовна (вот так по-библейски и звали), невысокая, полная пожилая еврейка. Заглянула, мы полагали, как обычно, скорее, по придуманной надобности. Год назад ее муж, благообразный и совсем не казавшийся старым Марк Захарович, внезапно умер прямо у нее на глазах. Было летнее утро, он собрался подстричь кусты в их подоконном палисаднике, но едва успел открыть садовые ножницы и, обернувшись, взглянуть на свою Сару Давыдовну в окне, вдруг, как в немом кино, рухнул беззвучно, подкошенный тромбом в одном из сосудов его мудрой головы.
Бездетные наши соседи были очень привязаны друг к другу. Валера всегда шутил над их добрым согласием и трогательной заботливостью, называя это "идиллией старосветских помещиков с еврейским акцентом."
Понятно, как недоставало Саре Давыдовне ее Мара ( так звала она мужа) да и просто живого общения. И не эта вот сода, соль, луковица или что-то еще были иногда ей срочно нужны, и не за этим она, замечательная, рачительная хозяйка, к нам приходила. И, если позволяло время, мы старались занять ее, приобщить к каким-то делам, помочь в чем-то. Она же нередко выручала нас присмотром за Мишкой. И очень любила чем-нибудь угощать:" Ирочка, деточка, какая у меня вышня - бэз косточэк! Только попробуйте - вы-таки что-то проглотите, а что-то - оближете". Варенье и все, что готовила и чем угощала Сара Давыдовна, были всегда замечательны.
---Я вот зачем к вам, Ирочка, послушайте, - сказала она в этот раз, не дожидаясь обычного радушного нашего приглашения, проходя в гостиную и устраиваясь в привычное для нее удобное кресло. -- Надо что-то делать - я не могу слышать, как страдает бедное животное каждый день после вашего ухода. Надо что-то делать. И я знаю, что!!
Вот теперь - о главной трудности нашего бытия с Чуней.
В первое же утро, прогуляв и накормив собаку, мы оставили ее дома одну - нам, понятное дело, нужно было на работу, Мишке - в дет. садик.
Беда была в том. что Чуня, по-видимому, полагала, что мы просто не понимаем, как важно ей быть всегда с нами, и, по ее преданному собачьему разумению, этому нет и не должно быть никаких препятствий.
Мы надеялись, что собака привыкнет и не будет так отчаянно, в клочья, раздирать внутреннюю обивку двери, при этом не лая, а лишь негромко так, коротко, но с предельным напряжением повизгивая., нет - постанывая, как коротко стонал бы человек от едва сдерживаемой нестерпимой боли. Но изо дня в день, возвратившись с работы, мы заставали одну и ту же картину: обессиленно лежавший у двери наш усатый валеночек встречал нас лишь поднятием головы и укоризной, но и облегчением во взгляде:" Ну, вот пришли. Живы?! Ладно..." К оставленной еде Чуня, разумеется, не притрагивалась. Она вообще ни на секунду не отходила от двери, делая лишь короткие передышки в попытках прорыва.
Добрая сострадательница наша Сара Давыдовна уговаривала, успокаивала собаку за дверью, как могла. А я, того не сознавая, в середине той, первой, недели дала Чуне повод поверить, что это возможно -быть, если не с Мишкой, то хотя бы при мне, но никак не одной, не дома.
В то утро, явно опаздывая, проводив мужа с сыном, сама я собиралась уже в спешке. Чуня, улучив момент, выскользнула за дверь, быстро сбежала вниз и в ожидании уселась на пороге подьезда. Захлопнув дверь и спустившись, я увидела такую радостно благодарную морду, что, махнув рукой, побежала на работу в сопровождении нашей верной собаки.
В то время я заведовала отделом городского исполкома - мэрии, как сказали бы мы сейчас. Недавно выстроенное здание нашего административного центра было предметом особой гордости "отцов города": мраморные ступени, голубые ели у входа, даже серого гранита" правительственная" трибуна на площади перед зданием - все в комплекте нашей плебейской претензии на " а шобы все, как у всех".
Не обделенная чувством юмора, на подходе к зданию я " входила в образ" Представьте: молодая, высокая, с интересной внешностью женщина, скорее даже девушка - узкая полоска короткой юбки из-под жакета камзолом, светло-каштановые волосы до середины спины, изящная сумочка через плечо на длинном узеньком ремешке и ... Чуня рядом, " шествует важно спокойствии чинном".
На изумленно вопросительный взгляд вахтерши тети Даши, уже привставшей в намерении решительно прервать Чунину гордую поступь и тем самым предотвратить святотатственное безобразие в городском святилище, я коротко убедительно бросила:" Со мной". Тетя Даша села, покачав головой: как бы чего...
Но Чуни не было ни видно, ни слышно из-под моего рабочего стола, где она устроилась удобно и быстро. В течение дня при необходимости выйти, в туалет даже, она меня сопровождала. Ее особое чувство собственного достоинства при забавно милой внешности было отмечено всеми сотрудниками нашего отдела и деловыми посетителями.
После работы, сделав по пути дежурные покупки, мы с Чуней отправились в детский сад за Мишкой.
Детей на прогулке было немного - большинство уже забрали родители.
---Смотри, твоя мама. С собакой. Это та самая, ваша? - дергая за полу рубашечки, спрашивала сына его подружка, рыженькая, похожая на белочку, Наташа.
Они сидели в кабине большого деревянного ярко раскрашенного автомобиля. Недавно шефы переоборудовали игровые площадки нашего дет. садика. На игру в "шоферы" была еще жестокая конкуренция, и Мишке удавалось немного "порулить" лишь в конце дня, перед самым уходом домой. Поэтому появления у нас Чуни он уходил из сада неохотно.
Неизвестно, их с Наташей путешествие по каким экзотическим странам было прервано на этот раз, но Мишка без тени сожаления, поспешно даже покинул кабину авто.
---Наша ...Чуня...- присев перед радостно подбежавшей к нему собакой и обняв ее за шею, мальчик как бы приглашал всех разделить его счастье: ведь не у каждого малыша есть свой Карлсон, своя собака.
Когда мы уже выходили из дет. сада, сын с такой надеждой спросил:" Вы теперь каждый день с Чуней за мной приходить будете?"
А как они играли!! Из детской слышен был такой заливистый, заразительно радостный смех сына и нарочито сердитое ворчание и погавкивание Чуни. Она замечательно, талантливо исполняла любую роль, отводимую ей неистощимой фантазией малыша.
И мы согласны были с Сарой Давыдовной в необходимости избавить собаку от испытания одиночеством.
Чтобы оценить степень великодушия и благородства Сары ДавыдовныЮ нужно знать, как не любила она собак и кошек. Нет, не любить их она, сердобольная и участливая, не могла. Она по возможности избегала общения с ними. Во-первых, у Сары Давыдовны была аллергия на шерсть этих животных. Потом, она считала содержание собак в городских квартирах мучением для них. С Чуней у нее были приятельские отношения. Она не могла равнодушно сносить страдания собаки и предложила попробовать утром оставить Чуню на ее попечении. Но благие намерения Сары Давыдовны дела не поправили. Собака по-прежнему, отказываясь от еды, лежала в ожидании нашего возвращения у входной двери в прихожей нашей соседки.
А туту еще приближалось время отпуска. У нас на сентябрь была семейная путевка в крымский санаторий. И после долгих споров мы решили передать Чуню на это время в надежные руки одного из наших хороших знакомых.
В число обьектов, которыми руководила организация мужа, входила горная тубаза ( небольшая, но союзного значения). И сторожем, и слесарем, и истопником в зимний период работал и жил там же приятель Валеры, Антон. Довольно молодой, очень интересный да, наверное. и талантливый человек. Один из тех, кто главными ценностями жизни почитает роскошь человеческого общения, книги, "туманы и запахи тайги". Он мог бы успешно работать и по своей специальности - у него было высшее техническое образование, сейчас я уже не помню, какое именно. Но, увлекающийся живописью, горными лыжами, серьезной литературой, иной жизни Антон для себя не хотел и не представлял даже. Своей бородатой внешностью, увлечением "художествами" и общительностью он вызывал доброжелательность и уважение отдыхающих на турбазе. И несмотря на сравнительную молодость, все звали его по имени и отчеству - Антон Владимирович, что не очень вязалось с его романтическим обликом.
Вот ему-то на время нашего отпуска мы и решили доверить нашу Чуню.
Турбаза "Шерхан" находилась в двадцати минутах езды в противоположную сторону от той части города, где жила мама.
За неделю до нашего отьезда муж, предварительно договорившись с Антоном, повез Чуню на турбазу. Сына нам удалось убедить в необходимости временного расставания с ней. И Мишка согласился, потому что решил: Чуня не будет скучать с Антоном, ей будет весело и интересно с ним пожить во время нашего отсутствия, как весело и интересно бывает ему самому с неистощимым на выдумку, заразительно энергичным бородатым приятелем папы.
Проводив Валеру с нашей верной собакой, мы с сыном сразу же почувствовали : без нее дом пустеет, мертвеет, лишаясь милой возни и теплоты отношений с умным нашим и добрым другом и стражем.
Особенно не по себе всем нам стало в тот первый вечер без собаки. В горах сумерки сгущаются и наступает ночь быстро и довольно рано даже летом. Ужинали мы, как всегда, за столом у окна на нашей маленькой кухне. Это было любимое время и место наших домашних посиделок. Из окон кухни и детской видны были горы, и поэтому здесь по-особенному чувствовались теплота и уют того, что и зовется домашним очагом.
В среднеазиатских горах даже после самого жаркого дня наступает освежающий прохладный вечер. Сидя за столом, мы как бы успокаивали друг друга предложениями, как сейчас Чуне хорошо с Антоном на природе горной турбазы. Окно кухни по обыкновению - настежь. Из него к нам - прохлада вечера с запахами горной почвы и растительности, стрекотом кузнечиков и цикад. Мы представили, что Антон с Чуней собираются на ночную рыбалку. Мишку заботило, не холодно ли будет собаке на берегу горной нашей речки ночью.
Пора было укладывать сына спать.
Уже одетый в свою любимую, с медвежатами, пижамку, он первый услышал возню за входной дверью и с надеждой в шепоте:" Чуня...Чуня!.." - мгновенно преодолев барьер детской кроватки, оказался у двери, за которой теперь явно слышно напряженное сопение и повизгивание собаки. Нас, с изумлением открывших дверь, на пороге встретил такой укоризной умный взгляд уставшей, еще шумно и часто дышавшей Чуни! Все двадцать километров разьединяющей нас с горной дороги, мы не сомневались, наша собака преодолела на одном дыхании.
Надо было видеть, с какой радостью, трепетом и благодарностью за эту ее верность схватил Мишутка собаку и понес к себе в детскую, целуя в усатую милую морду и приговаривая:" Чунечка моя...Ты вернулась, ты будешь с нами, нам плохо без тебя".
Наутро мы успокоили позвонившего нам Антона, что собака у нас, чем он был весьма обрадован, ведь собака нашлась, жива, но и огорчен одновременно: ему тоже по душе пришлась умная наша симпатичная Чуня.
Мы уж было опять решили прибегнуть к помощи Сары Давыдовны, которой всегда оставляли ключи от квартиры для присмотра за ней, когда уезжали надолго. Но все решил неожиданный звонок мамы.
Моя мама была бабушкой молодой, работающей. Фармацевт по образованию, она заведовала аптекой. Мама была человеком умным, добрым, но очень сдержанным в проявлении своих чувств. С моим отцом они развелись, когда мне было лет семь. Он давно уже, женившись снова, уехал из нашего города. Мама жила одна. Ну, не совсем. У нее был роскошный кот - ленивый, флегматичный перс Филька. Два эти обстоятельства: кот и мамина работа - не позволяли прибегнуть к ее помощи в наших затруднениях с Чуней.
Но тут, за два дня до предполагаемого нашего отьезда, мама позвонила сама, и мы облегченно вздохнули: выход был найден. Наша Тамара Георгиевна на неделю оставляет свою любимую аптеку на попечение провизора, под предлогом необходимости использовать накопившиеся отгулы. За эту неделю, она надеялась, Чуня привыкнет и подружится с Филом ( предпосылки к этому были во время коротких наших с Чуней визитов к маме). А потом, выйдя на работу, постарается уделять собаке как можно больше внимания и в середине дня, во время двухчасового обеденного перерыва, который устроит себе, сдвинув свой график работы, тем более что от аптеки до ее подьезда - рукой подать.
В последний день перед отьездом, уже уложив все основные вещи, мы вчетвером отправились к маме. Всю десятиминутную поездку в машине Чуня спокойно сидела на коленях Мишки и , казалось, с интересом поглядывала на горно- речные пейзажи за стеклом.
Мама встретила нас на пороге с Филом на руках: она хотела сразу же наладить дружеские отношения кота с Чуней.
--- Посмотри, Филька, какая чудная компания у нас с тобой будет целых три недели. Глянь, какая милая, умная собака.
Мама, чуть наклонясь, пыталась обратить взор кота на приветливо повиливающую хвостом Чуню. Фил, по старости ли своей значительной, по характеру ли спокойному и флегматичному, ни радости, ни беспокойства кошачьего по поводу присутствия в доме собаки не выказывал, как и прежде.
Чуня, по-родственному симпатизирующая маме, по-родственному принимала все, чем та жила: и кота лохматого и равнодушного, и рыбок в аквариуме, живущих какой-то своей странной жизнью, и растения, которые во множестве были повсюду, и эти напольные, для Чуни - живые, старинные часы в узком высоком футляре, размеренно виляющие хвостом, маятником. По всему видать, ей здесь нравилось, тем более что повсюду было немало Мишкиных вещей: игрушки, одежки, книжки, поделки - все с таким знакомым, родным для нее запахом.
Вкусно, уже в прихожей, пахло пирожками: мама всегда старалась в дорогу нам чего-нибудь напечь. Она не раз повторяла мне одно из незыблемых своих убеждений: "В доме всегда должно быть чисто и пахнуть пирогами, которые печет мать!" Но уют, чистота, пироги были у нее не по долгу, а по потребности души, поэтому - теплые.
Вопреки ожиданию, и прощание наше с Чуней было добрым и теплым. Мы все ласково обьясняли собаке, что расстаемся ненадолго, убеждали, что ей неплохо будет в обществе мамы и Фила, чтобы не скучала, ждала нашего скорого возвращения. Видимо, Чуня, как всякая умная собака, хорошо понимала слово ЖДАТЬ. Не раз повторенное нами, оно и подействовало благотворно на наше, тогда мы были убеждены - временное расставание с ней.
Для сына это прощание смягчено было его нетерпеливым любопытством: поскорее увидеть, какое оно - море. Ему предстояло первое в его жизни далекое путешествие, в Крым.
Для семейного отдыха с трехлетним ребенком евпаторийское побережье лучше ялтинских пляжей, тем более если меняешь привычные тебе горные пейзажи на приморские степные.
Для Мишки, буквально впервые с гор спустившегося, в этой поездке было столько новых сильных впечатлений: аэропорт и самолеты, длительный полет с поражающими детское воображение видами из иллюминатора. И после посадки в Симферополе наш малыш, казалось, пребывал в другом измерении: настолько вокруг было для него иное, необычное.
Когда мы наконец добрались до санатория, оглушенно-уставшему ребенку море представилось просто огромным, жемчужно блестящим водным пространством. Удивление, восхищение придут к нему позже, когда будет он видеть море изменчивым, разным, когда будет кормить чаек, стоя на каменных ступенях, уходящих под воду, копаться во влажном песке на берегу, осуществлять первые свои архитектурные замыслы. Любимым занятием сына станут поиски интересных ракушек для бабушкиного аквариума - это было ее спецзадание внуку.
Чуню же он предполагал удивить набором морских сувениров: большой "шумящей" раковиной, дутым чучелом рыбы-ежа, семейством засушенных, блестящих от лака крабов. Для нее же ("Чуне покажем") он охотно позировал пляжным фотографам с их ручными обезьянами, попугаями, надувными дельфинами и бутафорскими пальмами.
Маме с курорта мы звонили несколько раз. После первого звонка, когда Мишутка имел возможность "поговорить" с Чуней , мама рассказала, как встревоженно вела себя собака после этого заочного свидания сним, как чутко реагировала на каждый телефонный звонок, повизгивая и погавкивая от нетерпения вновь "пообщаться" с нами.
В последний вечер перед отьездом домой я сыном пошла к морю. Он очень любил эти поздние прогулки вдоль побережья, всегда просил рассказать что-нибудь про " подводно-морское". А слушал, казалось, перестав дышать, с застывшим взглядом огромных темных глаз, в которых иногда глянцево поблескивало отражение бисерного серебра лунной дорожки.
В этот вечер, вдохновленная его доверчивым вниманием, я превзошла самое себя, переплетая в своей изустной фантазии морские мотивы античной мифологии, сказок Андерсена и фольклора, с вкраплениями в них творческой отсебятины. Такое оригинальное попурри получилось! И вдруг:
---А морские собаки?
--Что , морские собаки? - не сразу приземлив свое глубинноподводное воображение, переспросила я Мишку, с такой надеждой устремившего свой восхищенный взгляд на меня, и согласно кивнула:
---А -а ну да, конечно.
Разве я могла обмануть надежды сына, скучавшего по своей Чуне! И морское царство было срочно населено множеством собак доселе неведомых пород. Тут были и подводно-охотничьи устрашители акул, и крошечные вислоухие разноцветные песики, плавающие, подобно рыбьим своим собратьям, веселыми стайками, и собаки-осветители - с фосфорицирующей ночью шерстью , и... Некоторые из них повадками и умениями, разумеется, напоминали Чуню.
Что снилось безмятежно уснувшему (вопреки нашим опасениям) малышу в ту последнюю ночь на море?? Как жаль, что не можем мы хоть одним глазком через подобие замочной скважины заглянуть в эти детские сны!
А в следующий поздний вечер мы были уже дома.
Вновь уставший от дорожных впечатлений, Мишка уснул, едва коснувшись головой подушки. Уложив его, я, пока Валера разбирал что-то из вещей на кухне, пошла в гостиную - звонить маме, зная, как ждет она звонка нашего благополучного возвращения с моря.
Но в голосе мамы, мгновенно снявшей трубку, в его так хорошо знакомых интонациях было что-то ей не свойственное, будто говорила она, превозмогая сильную усталость.
---Мамочка, мы дома! Мишка спит уже как убитый, но завтра точно встанет ни свет ни заря. У него столько подарков для вас с Чуней!! Как она? Господи, как ты, мамочка?? У тебя голос какой-то усталый. Ничего не случилось? С тобой все в порядке??
--- Со мной?? Да... Не совсем. Да нет, Ира, я не знаю, как сказать тебе. Вам всем... Мишутке особенно.
Я поняла: она плачет. Поняла - это что-то с собакой.
---Мама, ну, что ты?? Чунька заболела??
---Нет... Но ее..
Я знала: мама по пустякам не плачет, это у меня слезы всегда близко. Поэтому, в предчувствии худшего я вся внутренне собралась, но ладонь, державшая трубку, стала влажной.
--Ее украли, - не спросила, а скорее желая помочь маме высказать это худшее из моих предположений, упавшим голосом и почему-то очень тихо произнесла я.
---Если бы... Лучше бы... Тогда б была еще надежда. А ребенку как сказать, что ее больше нет и никогда не будет!? - мама сдавленным от сдерживаемых слез полушепотом произносила с трудом каждое слово.
Входивший в это момент в комнату Валера так и застыл в дверях. Пораженный моим видом, он предположил: что-то случилось с мамой.
---Чунька, ---совсем упавшим голосом ответила я на его тревожный взгляд, а в трубку :
---Она, что?? Ее нет - это что?
Молчание. Тут я еще больше испугалась за маму:
---Мама, если не можешь сейчас, не хочешь, давай утром... Нет, давай я сейчас приеду, или... Ты меня слышишь??
---Ира, не надо. Я сейчас.
И после недолгой паузы:
--Я готовилась, а все слова забылись от переживания - как вам об этом сказать... Но Мишутке, я поняла, ему надо сказать, что хозяева нашлись, что я подарю ему другую собаку, тоже хорошую. Нет, я не знаю - ему ведь другая...
---Мама, давай помолчим немного, ты успокоишься и ...
---Да нет, я уже...
Было слышно, как она глубоко вздохнула, переводя дыхание. И, видимо, справилась с собой, взяла себя в руки, как она умела это замечательно делать.
После короткого молчания:
---Позавчера вечером после прогулки с Чуней я сидела на этой вот нашей скамейке напротив веранды, она ведь в метрах в трех, через цементированную дорожку. Во дворе из детей никого - время было каких-то мультиков, только Олег, из соседнего подьезда мальчик, возился со своим мотороллером, пытаясь его завести. Чуня улеглась у моих ног. Ей, конечно, не нравилось это урчание упрямого мотора, но настроена она была благодушно и даже голову не поворачивала в ту сторону. Телефон с весны еще вот здесь, на веранде, у открытого окна. И надо было так совпасть, что он зазвонил в тот момент, как завелся этот зверь двухколесный, бездушный!
Мама опять замолчала, казалось, надолго, но вскоре:
---Получилось, что Чунька бросилась головой прямо под колесо! И я...
Снова молчание: самое трудное вроде бы сказано, но ведь так еще все недавно и живо - перед глазами. Я поняла и ни о чем больше не спрашивала
Положив трубку, отослала Валеру на кухню, а сама зашла в детскую. Постояла у кроватки спящего сына. В потерянности какой-то смотрела на него: если мне сейчас тяжело, как ребенку завтра сказать...
А ночью мне снилось: море, мы идем к нему по самой большой и красивой аллее, все вчетвером. Впереди, подпрыгивая от радостного нетерпения, Мишутка подгоняет бегущую рядом собаку: "Чуня, смотри - море! Смотри, какое оно большущее!" И усатый наш валеночек, так же весело подпрыгивая, бежит навстречу предстоящему нам всем счастью: мы - на море! И больше - никаких разлук!!
Вот и закончился второй рассказ Веры Потапкиной, Веры Салиховой.
Казалось, обыкновенная история, таких тысячи...
Но сколько в рассказе любви, нежности, понимания чувств как своего маленького сына , как она его ласково называет, Мишутка, так даже и чувств животного - собаки (собачки, как по мне -ласковее для такого существа). Зная Веру в далекие уже аж 60-сятые годы, наблюдая за ней со стороны, хотя разница в возрасте у нас порядка 5-ти лет (она старше), я видел еще тогда, пацаном, что она не такая, как все.
Это проявлялось в ее гиперактивном восприятии событий, особенно касающихся взаимоотношений окружающих ее людей, одноклассников. Она жила в своем загадочном мире, где все прекрасно, как она часто упоминает в рассказе - замечательно; где все сбывается, где есть принцы, которые приходят к прекрасным феям на белом коне, или к ним приплывают, как к Ассоль в "Алых Парусах", А. Грина, благородные капитаны шхун.
Именно поэтому в ее рассказах некоторые события обретают качества возвышенно-желаемого, приукрашаются, приобретают оттенок теплоты и человечности.
Она была впечатлительной натурой! Так часто отзываются о таких людях. Сказать иначе не могут люди, не наделенные качетсвами , как говорят, "... пропускать все через сердце..."
Именно такие люди способны влюбляться с первого взгляда, воспринимать, казалось бы обычные события по-своему - чувственно переживая каждую деталь, причем, эти люди могут "вспылить" эмоционально казалось бы без всякой на то причины. Эти люди готовы пожертвовать собой ради любимого человека, никогда не предают, никогда не забывают малейшие детали, доставлявшие им духовную пищу, теплом согревая сердце.
Ну что ж... Годы, годы, встречи, расставания, приобретения и потери, дети, внуки, ....
Как хорошо сказано А. Дольским:
ОХ, СЕРЁЖА
Были времена, ох, было времечко,
(где вы, кудри мягкие, как лен?)
мы года щелкали, словно семечки,
и гуляли ночи напролет.
Пролетели буйные, несмелые,
наши непутевые года,
ох, девчонки, что вы с нами делали,
что мы с вами делали тогда...
Помнишь ли ты синие скамеечки,
помнишь ли ты белую сирень,
помнишь, как в трамвае без копеечки
мы с тобой катались целый день?
Помнишь полосатую тельняшечку,
брюки шириною в полдуши?
Сны, где мы летали, не приснятся уж,
нынче по земле мы не спешим.
Помнишь, как купались в речке голые,
и старались всех перенырнуть,
помнишь, как мы плакали над голубем?
Эти слезы больше не вернуть...
Помнишь, как дрались мы с целой улицей,
голодали, верили судьбе,
верили учительнице умнице,
как сегодня верим мы себе.
Ох, да что со мною, что же?
не тревожь ты меня, не тревожь,
ох, Сережа, ох, Сережа,
не вернешь, ничего не вернешь!
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах
FAQ
Поиск
Пользователи
Группы
Регистрация
Профиль
Войти и проверить личные сообщения
Вход
